Стас Костюшкин

Стас Костюшкин, бывший солист дуэта «Чай вдвоем», рассказал нашему репортеру, как хотел вычеркнуть из жизни нынешнюю жену Юлию, о том, кто его лишает секса, чем закончился его развод с первой супругой и о шикарных подарках любимым.

Со Стасом мы встретились в спортивном клубе. Где же еще? Появился Стас Костюшкин. Красивый, молодой, разгоряченный. Настроение у него прекрасное.

– Каждый день качаетесь?

– Пять раз в неделю качалка, раз в неделю бокс. Один день – выходной, на семью. Мне запрещают по воскресеньям заниматься.

– И сколько так лет?

– Всю жизнь. С 14 лет я начал заниматься дзюдо, и пошло, пошло. И если женщины и девушки мои меня к кому-то и ревновали, это всегда был только спортзал.

– Стас, смотришь на вас, и хочется сказать вам что-то приятное. Просто так. А когда вам начали говорить комплименты?

– Я всегда был таким обаятельным и лучезарно-добрым мальчиком в глазах знакомых моих родителей. И они думали, что я весь из себя такой хороший. А потом, когда они узнавали, что я круглый двоечник и что, хоть и не хулиган, но мог прийти домой в восемь вечера, весь мокрый, потому, что я лазил в камышах, очень изумлялись. Как? Это он? Мама до сих пор мне говорит, когда какие-то удачи у меня происходят: «Господи, Боже мой! Не зря же мамочка все детство плакала».

Так что детство мое прошло без комплиментов. Максимум, на что я мог рассчитывать, это на снисхождение.

– Это в какие камыши вы лазили?

– В нашем районе были места. Питер же на болоте стоит, поэтому тогда, да и сейчас, легко можно найти какую-нибудь помойку с камышами. У нас был такой пруд Баваровка. Говорят, якобы Екатерина Вторая приезжала туда загорать. Но в 80-е, кроме алкоголиков и бомжей, туда никто не приходил. Мы с друзьями там отлично проводили время. Становились по разные стороны этой маленькой лужи, брызгались и бросали друг в друга камнями. Однажды один камень попал в щуку и оглушил ее. Я помню, как мы с этой щукой шли домой и нам какие-то дяденьки предлагали за нее восемь рублей. Но мы ее не продали, сделали уху.

– А драться вам приходилось?

– Меня всегда это крайне сильно пугало. Я был такой очень трусливый и «слюнтяистый» в этом отношении. Все-таки я сын манекенщицы и музыканта, а не боксера или метростроевца. Я плакал до пятого класса. Меня можно было довести до слез любой репликой. Мама могла это сделать очень легко. Мне надо было учиться как-то себя преодолевать, закалять. Наконец случай представился. Район Красногвардейский шел на район Гражданский. Это было круто. Мы собирались где-то за две недели. Нас было человек сорок, по тем временам это много. Я понимал, что это будет настоящая битва, и гордился тем, что буду в ней участвовать. Но я не пошел, я поехал на битву на велосипеде.

Мы ломали заборы, отламывали какие-то палки, вооружались, как могли. Мне очень не повезло, потому что мне досталась какая-то «хромая», гнилая палка. У всех были нормальные железные прутья, и я им очень сильно завидовал. Но зато у меня был велосипед. Милиция хорошо знала о предстоящей битве. И когда милиционеры нас окружили и надо было избавляться от оружия, ко мне подбежали и дали железный прут. С этим прутом меня и поймали. Вызвали маму. Но меня не ругали. Родители понимали, что это было какое-то мое проявление мужественности. А это хорошо.

– Получается, у вас были две параллельные жизни. Вы ведь выросли в творческой семье, а это неизбежно сказывается на интересах?

– Совершенно верно. У меня был дворовый и культурный микс. Мой отец был известным джазовым саксофонистом. Я слушал джазовые концерты и общался с джазовыми музыкантами. Они приходили к нам домой и по ночам устраивали джем-сейшен. Музыканты называли меня Пуной. Я был очень маленький, такой кучерявый, похож на негритенка. У них была даже целая песня про меня: «Ах ты, Пуна-карапуна». Они играли, а я никак не мог заснуть.

Мама до сих пор рассказывает, как я выходил в какой-то ночной рубашке, меня сажали на рояль, и дальше весь праздник шел вокруг меня. Папа играл на саксе, кто-то на трубе, и все пели про карапуну, пели только про меня. И я уже тогда понимал, что эта ода мне и что это здорово. Вот такая разная жизнь. Тогда нужно было быть и тут, и там. Это такие послевкусия козаностровской Италии, когда люди могли послушать Фрэнка Синатру, а потом поехать на какие-то разборки. Очень похоже.

– Мама была эталоном и идеалом женщины для вас?

– Пожалуй, нет. Это ее сильно расстраивало. Недавно достал фотографии, смотрю и думаю: Господи, какая же она красавица. Но тогда я не мог всего этого почувствовать, понять. Папа – лучший джазовый музыкант. Мама – самая красивая манекенщица. Вокруг нее крутилось столько мужчин. Сам Жванецкий был в нее влюблен.

– Чем вас очаровала и покорила Юля?

– Это была самая необыкновенная история в моей жизни. Потому что это любовь, которую ты не ожидаешь. Вся любовь в моей жизни была ожидаема. Не знаю, как у женщин, у мужчин проще. Ты видишь женщину, сам себя в нее влюбляешь, и ты уже с ней. Как-то так все происходит. А тут все было по-другому. У нас был кастинг среди танцовщиц в группу «Чай вдвоем». Юлька подсела ко мне в машину, и мы поехали в танцевальный зал, чтобы я посмотрел, как она танцует. Она излучала какое-то сумасшедшее, невероятнейшее обаяние. У нее фантастическая улыбка и очень красивые глаза. На ней была такая вязаная розовая шапочка, и я подумал: здорово, если бы она сняла эту шапочку, а под ней оказалась какая-то дурацкая прическа и она совсем бы мне не понравилась. Я так начал настраивать себя, хотя в данном случае от меня ничего не зависело, потому что я был тогда женат, у меня только что родился ребенок и я совсем не хотел никаких перемен в своей жизни. Я вообще их жутко боюсь.

Она сняла шапочку и оказалась волшебной женщиной. Естественно, я влюбился. И когда я почувствовал, что совершенно не могу обуздать свои чувства и что ничто во мне меня не слушается, я решил ее уволить. Просто выкинуть, вычеркнуть, вырезать этого человека из своей жизни. Иначе все будет очень плохо. Денька тогда мне сказал, что на это нет ни одной причины и все сразу поймут, почему я это делаю. Поработали, и я понял, что меня все больше и больше засасывает. Мы поехали в тур по Дальнему Востоку. После тура пошли в баню. Все девки отказались, а Юлька пошла. Я человек непьющий, а в бане ничего, кроме медовухи, не было. Я набрался и начал приставать. В общем, вел себя безобразно. В сауне вылил целое ведро воды на камни, чуть не подпалил ее и себя. Настроение у меня было просто шикарное, потому что именно в тот день я понял, что ради этого человека я готов поменяться и поменять все в своей жизни.
 

– И после этого вы сказали жене, что у вас есть другая женщина?

– Сначала я подумал: а почему бы мне не пожить жизнью новых русских, когда одна жена в Москве, другая в Питере, третья где-то в Америке. Мне показалось это возможным и что я могу себе это позволить. У меня та жена красивая и эта. Оставалось только договориться с Юлей. Ей эта история, конечно, не понравилась. Как, в общем-то, и то, что я к ней приставал. Она знала, что я человек женатый, и сразу дала мне понять: никакого общения не будет. Но я три месяца настойчиво стучался в закрытые двери, причем ногами, и в конце концов достучался. Она сказала: ладно, бог с тобой, давай просто проведем время, но я совсем не хочу в тебя влюбляться. У нас не было никаких интимных отношений. Мы просто ездили, общались, ходили в кино. Мне было этого достаточно.

Однажды сели в машину и она говорит: «Ты дождался. По-моему, я в тебя влюбляюсь». Вот с этого все и началось. Мы поехали в Турцию как любовники. Не скажу, что все прошло гладко. Юлька была человеком своенравным и сложным. А я привык, что женщины так характер не показывают, что они все-таки как-то приспосабливаются к мужчинам. Тут было все наоборот. Это я должен был приспосабливаться. Меня кидало. Было то хорошо, то плохо. Бред какой-то. Надо сказать, это продолжается и по сей день. У нас неровные отношения. Сегодня мне это нравится. А тогда мне было это непонятно, и я решил, что это наша последняя поездка. И вдруг в последний вечер она меняется. Она умеет потрясающе меняться. И она превращается в такую, без которой я жить не могу. Конечно же я поехал к жене Ольге, мы встретились, поговорили. Она догадывалась обо всем. Но с этого момента пошли какие-то сложности, перипетии и неясности. Было тяжело. Но как говорит мой друг Борька: «Вперед на мины, ордена потом».

Вот я сегодня такой жизнью и живу. Мне страшно, потому что в моей жизни перемены, связанные с созданием новой группы A-DESSA. Но лучше так, чем сидеть и бояться всего.

– По крайней мере, это честно. Сейчас вы общаетесь с Олей или все сложно до сих пор?

– Мы не можем общаться. Знаете, почему? Потому что мы друг другу ничего плохого не сделали. А это серьезная причина. Если бы я был скотиной, алкоголиком, наркоманом, было бы проще. Была бы она стерва и тварь, тоже было бы проще. Но я ничего плохого ей не делал. И она всегда пыталась подстроиться под меня, выполнить любую мою просьбу. Не было лишь одного: вот такой любви. Вот этого только не было. Когда какие-то журналы или газеты пишут, что Ольга со мной себя плохо повела, она плачет и рыдает, в течение трех месяцев не разговаривает со мной. Я пытаюсь ей объяснить, что я этого не говорил. Но это совершенно бесполезно. Поэтому, дабы не травмировать друг друга, скорее даже чтобы я ее не травмировал, мы не общаемся.

– А с Мартином?

– С Мартюхой мы общаемся. Но он такой занятой. Он собирается быть президентом, поэтому у него крайне мало времени.

– Как вам Юля сообщила о ребенке?

– Мы очень хотели, желали, ждали. Но она что-то не беременела. Месяц, два, для меня это долго. Она пошла к врачу. Он сказал, что есть небольшие проблемки и надо пропить лекарства. Она пила эти таблетки, и мы знали, что, пока она принимает лекарства, забеременеть не сможет. Мы ехали в поезде, она встала, долго копошилась в сумочке, что-то взяла и вышла. Я сделал вид, что сплю. Хотя я догадался, что это был тест на беременность. Вот не знаю, почему. У меня вообще интуиция хорошо развита. А на следующий вечер она мне сказала: «У нас, видимо, будет ребенок». Это было круто и очень здорово. Потому что я очень сильно мечтал, чтобы у меня был ребенок с глазами мамочки и с ее улыбкой. По-настоящему хотел от нее ребенка.

– Любимую сюрпризами удивляете?

– Подарил Юльке «Мини-купер» на день рождения. Причем в год такой кризисный. Она совсем не ожидала такого подарка. Мы праздновали на корабле, я пел песни. Под английскую песню «Ты все для меня», залпы салюта и фейерверки я вынес ей ключи от «Мини-купера». Девушки плакали, а мужчины подошли ко мне и сказали, что я скотина. Потому что они так петь не умеют и не знают, что им теперь делать, чтобы произвести такое же впечатление на своих любимых.
 

– В вашей семье есть глава или у вас равноправие? А может, вы подкаблучник?

– Я далеко не подкаблучник. Многие думают, что Юлька доминирует. И только совсем близкие люди знают и видят реальную иерархию, когда я проявляю себя очень жестко. Это бывает крайне редко. Тогда все сразу начинают жалеть Юлю.

Я же не истеричная телка, чтобы по каждому поводу и мелочам распыляться. Я спокоен. Но, бывает, набирается, и я, конечно, лапой бью мощно. Лучше меня до этого состояния не доводить. Это уже армагеддон. Многие это знают, очень хорошо это знает Денис. Я много занимался восточными единоборствами. Планка у меня не падает. Я никого не убью, но давлю сильно. Начинаю говорить человеку крайне неприятные вещи, выверенные, специальные и очень обидные. Бывает такое.

– Дети понимают, что папа известный человек?

– Думаю, да. Богданчик понимает это точно. Они с няней гуляют, я подъезжаю, он бежит, кричит: «Папа!» Я понимаю, что ему надо похвастаться. Я обязательно со всеми детками постою, поговорю. Я прекрасно помню себя в детстве. Как я гордился, что мой папа стоит на сцене, что мой папа музыкант, артист. Когда спрашивают, что же ваш ребенок столько времени проводит без родителей, я говорю: это не страшно, страшно, когда ему нечего про родителей сказать. Потому что в этом возрасте это тот самый панцирь, то самое незыблемое, то, что им необходимо. А мой папа, он вот такой! Папа – авторитет. Это самое важное.

– По характеру ваши дети в кого?

– Мне кажется, Мартюшка больше похож на Олю, а Богдан очень сильно похож на меня. Юлька всегда говорит, когда он плачет: «Вылитый папаша твой в детстве!»

– Какой отдых любите?

– Семейный! Мне нравится в нем все, за исключением секса. Секс на отдыхе – это ужасно, это криминал. Потому что надо дождаться, пока Богдан заснет, и потом бояться, чтобы он не проснулся.

– А что сейчас важнее всего для Стаса Костюшкина?

– Стабильность в семье. Ничего важнее у меня нет. Все, что я делаю, я делаю ради семьи.

http://sobesednik.ru

На правах рекламы

Предлагаем вашему вниманию ,уникальный авторский метод оздоровления человека.

Суть уникального авторского метода оздоровления ,состоит в работе с энергетикой человека.С помощью этого метода можно лечить различные заболевания:

    Лечение депрессии

    Лечение фобий

    Лечение стрессов

    Лечение алкоголизма

    Лечение женского алкоголизма

    Лечение наркомании

    Лечение от курения

    Лечение игромании

    Лечение зависимости от человека (любовной зависимости)

    Восстановление отношений

    Лечение сексуальных расстройств (сексуальных фобий)

    Омоложение организма без операции

За более чем 12 лет работы нашей клиники, мы успешно вылечили множество людей, который сейчас ведут нормальный и здоровый образ жизни! Мы сможем помочь и Вам! http://lechenue.ucoz.com

Реклама